В ТЁПЛОЕ июньское утро 1951 года Уилльям Бранхам приехал домой в Джефферсонвилл, штат Индиана, надеясь немного отдохнуть перед проведением очередной серии кампаний. В июле у него были намечены двухнедельные собрания: первая неделя в Толидо, штат Огайо; затем два вечерних собрания в Сионе, штат Иллинойс, и, наконец, четыре вечера в Эри, штат Пенсильвания. Он знал, что это будет напряженным. Поскольку он уже был изнурен прошлой кампанией, отдохнуть сейчас было важно ради здоровья.
Найти время, чтобы расслабиться и успокоиться, было для Билла не так уж и просто, даже дома. Как только люди узнали, что он возвратился в город, посетители начали звонить ему в дверь, и к полудню его гостиная заполнялась незнакомыми людьми, желавшими лично побеседовать с ним и помолиться. Это происходило таким образом с 1946 года, когда Бог дал ему его поручение. Билл обычно не возражал, что люди постоянно так нарушали его уединение. Он любил людей и хотел им помочь. Однако в данный момент из-за сильной усталости он не мог оказать кому-либо помощь. Если бы сегодня он проводил личные собеседования, видения (а во время этих бесед всегда появлялись видения) просто выжимали бы из него все соки.
Меда сказала:
— Билл, прежде чем соберутся толпы людей, давай съездим куда-нибудь.
Они поехали в местность Туннель-Милл, находившуюся в 25 километрах на северо- востоке от Джефферсонвилла. Во времена беспокойства он часто отправлялся в эти леса и обретал покой на лоне безмятежной природы. Среди этих холмов скрывалась его пещера, куда он иногда ходил отдыхать и молиться. Однако сегодня это не было целью поездки Билла. Путешествие к его таинственной пещере было сопряжено с утомительной и длительной прогулкой. Однажды, вскоре после их свадьбы в 1941 году, он отвел туда Меду. Одного раза ей хватило.
На обратном пути в Джефферсонвилл Биллу захотелось остановиться у того места, где он в детстве ходил в школу. Он свернул на луг и остановил там машину. Ревекка побежала собирать полевые цветы, а Меда пошла за ней. Билл пошел к старой колодезной колонке и, поднимая и опуская рукоятку, накачал себе воды попить. Однозальный школьный дом раньше стоял недалеко от этого колодца. Теперь же от школы не осталось даже камней фундамента. Опершись о деревянный забор, Билл стал смотреть через долину на то место, где проходило его детство. В то время эта местность была малонаселенной; теперь же весь склон холма был усеян хорошо построенными домами. Как они отличались от двухкомнатной избушки, в которой он жил в детстве! Насколько радикально мир изменился за тридцать лет!
Билл вспомнил, какими большими казались ему бревна избушки, когда он был совсем еще мальчиком. За избушкой стояла огромная яблоня, которая, как он некогда полагал, будет расти вечно. Теперь же ее там не было. Вспомнилась ему и скамейка для умывания, которую сделал его отец и поставил под ту яблоню; вспомнился и осколок зеркала, прикрепленный гвоздями к ее стволу. Как много раз доводилось Биллу наблюдать, как его отец брился под тем деревом! Чарльз Бранхам был невысоким, крепким мужчиной с мощной мускулатурой. Когда он снимал рубашку, чтобы умываться и бриться, его мышцы, казалось, пульсировали и перекатывались под кожей. Билл вспомнил, как он размышлял тогда: “О-о, какой сильный мой Папа! Он будет жить сто лет!” Однако столько он не прожил. Он умер в 1936 году в возрасте 52 лет, погубив себя пристрастием к алкоголю.
Возле хатки раньше был родник. Билл подумал о том, как много раз волочил он тяжелое кедровое ведро к тому роднику, чтобы черпать воду. Нелегкой было участью Биллу быть старшим из десятерых детей. Родители возлагали на него большие надежды. Он, бывало, просил своего брата Эдварда выполнять свою работу взамен на конфеты. Теперь же от родника ничего не осталось: его, несомненно, засыпали бульдозером. Эдварда также уже не было в живых.
При мысли об Эдварде Билл с трудом сдерживал слезы. Хотя Эдвард был на год младше его, они вместе начали ходить в школу. Тяжелые это были годы. Их семья была настолько бедной, что ни у него, ни у Эдварда не было достаточно одежды. Той осенью 1917 года Билл отправился в школу без рубашки. Когда начался снегопад, соседка сжалилась над ним и дала ему куртку. Всю ту зиму Билл постоянно носил свою куртку, когда сидел на уроках в школе, чтобы другие дети не узнали, что у него не было рубашки. Во время перемены ученики ходили кататься на санках, купленных в магазине. Билл и Эдвард раздобыли на мусорной свалке старый таз и использовали его в качестве санок до тех пор, пока его ржавое дно не протерлось. В полдень он спускался с Эдвардом к реке Огайо кушать свой скудный обед. У них было только одно обеденное ведерко. Поставив его на бревно между собой, они внимательно разделяли бобы и кукурузный хлеб на равные порции. Биллу пришел на память тот случай, когда мама положила им в ведерко лакомство — воздушную кукурузу. Билл выскользнул из класса пораньше, чтобы съесть больше, чем ему полагалось. О-о, как он сожалел, что так обманул своего брата!
Это происходило в 1917 году, во время первой мировой войны. Утренняя церемония всегда была той же. Позвонив в школьный колокол, миссис Темпл выводила своих учеников в школьный двор и выстраивала их в шеренгу, используя ивовый прут для поддержания порядка. Выразив верность родине, они поворачивались лицом к школе, клали руку на плечо впереди стоявшему ученику и маршировали назад в школу. У каждого ученика было свое назначенное место в той колонне. Билл все еще помнил ту очередность. Впереди был Роланд Холлауэй, рыжеволосый и жестоко-характерный парень. Роланд застрелил человека во время игры в кости и умер в тюрьме. За ним шел Вильмер. Он попал в драку на ножах и умер с перерезанным горлом. А как насчет Уиллиса Поля? Он умер от болезни, которая изъела все его тело. Говард Хиггинс погиб при взрыве на заводе “Колгейт”. А Ральф Филдс и Уилли Хинкл? Их также уже не было в живых. После Уилли был Эдвард, младший брат Билла. Эдвард всегда стоял в шеренге за Биллом, держа руку на его плече, когда они маршировали в школу. (Вдруг сладостно-горькая тоска Билла по прошлому стала более горькой, нежели сладостной. В 1928 году Эдвард Бранхам умер в Джефферсонвилле, в то время как Билл пас скот в Аризоне. Это было еще до того, как Билл стал христианином. Несмотря на это, Эдвард, умирая, сказал: “Скажите Биллу, что я увижусь с ним однажды в небесах”.)
“О Боже, — подумал Билл, — вот, из всех их только я живой. Кто же я такой, чтобы еще жить? Как истинно Твое Слово: “Ибо мы не имеем здесь постоянного города, но ищем будущего”. О Господь, я отдам Тебе всю мою оставшуюся смертную жизнь, если Ты позволишь мне взять немного воздушной кукурузы, подойти к тем дверям и сказать: “Эдвард, дружище, вот, возьми эту горсть воздушной кукурузы, которую я в детстве стянул у тебя”.”
Внезапно Билл громко закричал:
— О Боже, пусть Ангелы придут и заберут отсюда мою бедную, изможденную душу! Этот мир мне больше не дом!
Такой всплеск эмоций заставил Меду подойти к Биллу. Обняв его, она сказала:
— Любимый, ты приехал сюда отдохнуть, и вот, ты плачешь, как дитя. Не делай этого.
— Дорогая, — ответил Билл, — если бы ты только знала, какие мысли проходили в моем сердце. Я помню, как стоял прямо там, у того дома, когда заболела моя крошка Шарон Роуз. Хоуп заболела сразу же после нее. Я понимаю, почему Бог взял Хоуп, но я так и не смог понять, почему Он забрал Шарон Роуз. Ей было всего лишь девять месяцев.
Меда успокаивала его.
— Билл, тебе не следует думать о таком. Не сейчас.
Однако ее наставление пришло слишком поздно. Эти мысли уже обуревали его…
УИЛЛЬЯМ БРАНХАМ родился в грубой однокомнатной бревенчатой избушке возле Берксвилла, штат Кентукки. Его мать, Элла, сама-то была еще ребенком — всего лишь пятнадцатилетней девочкой. Его отцу, Чарльзу, было восемнадцать. Билли появился на свет как раз перед восходом солнца 6 апреля 1909 года. Люди, присутствовавшие там — повивальная бабка, соседка, бабушка, Элла и Чарльз — говорили, что, спустя несколько минут после его рождения, через открытое окно в избушку влетел необычный Свет, повис на пару мгновений над его кроватью и затем исчез сквозь крышу. Это было первым намеком на то, что жизнь Билла будет незаурядной.
В 1912 году Чарльз переехал со своей семьей на ферму возле Джефферсонвилла, штат Индиана. В 1917 году, вскоре после того, как Билли начал ходить в школу, произошел инцидент, который настолько напугал его, что этот опыт переживания стал одним из самых ярких воспоминаний его детства. Случилось это во времена “сухого закона”. Отец заставлял его таскать воду в ведрах по холму в свой самогонный куб, спрятанный в сарае за его домом. Пройдя полпути вверх по холму, семилетний Билли сел под тополь отдохнуть. Вскоре он заметил странный вихрь, задержавшийся высоко в ветвях — странный потому, что он не двигался с места. Вдруг он услышал Голос, который, казалось, исходил из того вихря. Голос проговорил: “Никогда не пей, не кури и не оскверняй своего тела никаким образом. Когда повзрослеешь, для тебя будет труд”. Побросав ведра, Билли пулей помчался домой, зовя маму. Тот Голос навсегда врезался в его память, и когда он пытался ослушаться того повеления, нечто, выходящее за пределы его понимания, всегда удерживало его от этого.
Несмотря на эти сверхъестественные явления, Билл рос вдали от Бога. В возрасте 23 лет, работая в Газовой компании Нью-Олбани, он отравился газом. Этот несчастный случай сильно повлиял на его здоровье. У него были постоянные боли в голове и желудке, а позже развился сильный астигматизм. Врач, диагностировавший Билла, оказался в тупике. Наконец, он пришел к заключению, что у его пациента воспалился аппендикс и его следовало удалить.
Сразу же после операции, лежа в больничной палате, Билл ощущал, как жизнь покидает его тело. Он попытался позвать медсестру, но голос его перешел в один лишь шепот.
По мере того как сердцебиение Билла ослабевало, больничная палата видоизменилась. Ему казалось, что он идет в мрачном, холодном лесу. Смерть подкрадывалась к нему. Вдали он услышал шум приближающегося ветра. Объятый ужасом, Билл подумал, что смерть идет забрать его. Вдруг он вновь оказался под тем тополем своего детства; он стоял и смотрел вверх на тот же самый вихрь, задержавшийся в кроне дерева. Билл снова услышал, как к нему проговорил тот низкий Голос, только в этот раз завершительные слова были другими. Голос сказал:
— Никогда не пей, не кури и не оскверняй своего тела никаким образом… Я звал тебя, а ты не шел.
Билл закричал:
— Иисус, если это Ты, то позволь мне вернуться на землю, и я буду проповедовать Твое Евангелие с крыш домов и на углах улиц. Я всем расскажу о Тебе!
Внезапно видение исчезло, и Билл вновь очутился в своей больничной палате. Его здоровье постепенно восстановилось.
Он стал проповедником в Миссионерской Баптистской Церкви, однако вскоре почувствовал водительство учредить свою независимую церковь. В воскресенье днем, 11 июня 1933 года, он завершал двухнедельные собрания пробуждения, крестя своих новообращенных в реке Огайо. Свыше тысячи человек наблюдали за всем этим на берегу. После того, как Билл крестил шестнадцать человек в Имя Господа Иисуса Христа, в воздухе вдруг появился огненный шар, повис прямо над ним, и Голос проговорил: “Как Иоанн Креститель предвестил Первое Пришествие Иисуса Христа, ты предвестишь Его Второе Пришествие”.
В то время Билл не понимал значения всего этого. Это казалось просто очередным случаем в веренице поразительных событий, которые сопровождали его всю жизнь — только сейчас, когда он стал христианином, количество таких явлений увеличивалось. Однажды он даже увидел видение о Господе Иисусе Христе, находившемся в воздухе всего лишь в метре от земли. Озадаченный этими феноменами, Билл обращался за советом к другим служителям, жившим в его местности. Они предостерегали его, советуя отделаться от таких трансов и намекая на то, что дьявол заигрывает с его разумом. Это навело на Билла страх, и в течение многих лет он сопротивлялся этому необычному Божьему призванию в своей жизни. Затем, в мае 1946 года, замешательство Билла перешло все границы. Уединившись в своей потаенной пещере, он поклялся, что не выйдет из той дикой местности до тех пор, пока Бог не встретится с ним и не объяснит ему значение его необычной жизни.
Час за часом изливал он свои страдания в молитве. Затем он умолк. Хотя уже было за полночь, сон ему даже на мысли не приходил. Билл сидел в кромешной тьме, молясь, размышляя и прислушиваясь.
Вдруг увидел он Свет, который стал увеличиваться, пока не залил своим сиянием узкую пещеру. Затем Билл услышал шаги. Из того Света вышел босой мужчина, одетый в белую одежду. Этот человек был ростом около метра и восьмидесяти сантиметров и весил, по крайнее мере, девяносто килограммов. Густые черные волосы ниспадали ему до плеч, обрамляя безбородое лицо с пронизывающими глазами и суровым взглядом.
Ужас объял Билла и начал “душить” его.
— Не бойся, — сказал незнакомец.
В то же мгновение страх у Билла исчез. Это был тот же низкий, звучный Голос, который проговорил ему в детстве из кроны того тополя. Пришелец продолжал свою речь:
— Я послан из Присутствия Всемогущего Бога сказать тебе, что твое особенное рождение и необычная жизнь означают то, что ты принесешь дар божественного исцеления людям по всему миру. Если ты будешь искренне молиться и сможешь побудить людей поверить тебе — ничто не устоит перед твоей молитвой, даже рак. Ты поедешь в различные части земли и будешь молиться за королей, правителей и монархов. Ты будешь проповедовать множеству людей по всему миру, и тысячи желающих будут приезжать к тебе за советом. Ты должен сказать им, что их мысли звучат в небесах громче их слов.
Билл стал возражать, говоря, что он беден и необразован, чтобы осуществить такой подвиг. При этом он аргументировал, что никто не поверит ему. Ангел сказал:
— Как пророку Моисею были даны два знамения для подтверждения того, что он был послан Богом, так и тебе будут даны два знамения. Во-первых, взяв человека за правую руку левой рукой, ты сможешь определять присутствие любого вирусного заболевания по вибрациям, которые будут появляться в твоей левой руке. Затем тебе нужно будет помолиться об его исцелении. Если твоя рука вернется в нормальное состояние, тогда можешь объявить об исцелении того человека; если же это не произойдет, тогда просто попроси благословения для того человека и иди дальше. Находясь под Божьим помазанием, не допускай своих мыслей; тебе будет дано, что говорить. Если будешь пребывать в кротости и смирении, произойдет то, что с помощью видений ты сможешь узнавать тайны их сердец. Тогда людям придется поверить тебе. Это положит начало Благовестию в силе, которое предвестит Второе Пришествие Христа.
Возвратившись в Джефферсонвилл, Билл рассказал своему собранию о том, как его посетил Ангел. Один из членов Скинии Бранхама пересказал эту историю на работе. Об этом сообщили Уилльяму Моргану, чья жена умирала от рака. Поскольку врачи признали ее безнадежной, мистер Морган решил, что он ничего не потеряет, если отвезет ее к Билли Бранхаму, чтобы он помолился за нее.
Уилльям Морган принес свою жену, которая была в бессознательном состоянии, на носилках в церковь. Когда Билл взял ее за правую руку левой рукой, он испытал очень странное ощущение. Его запястье и нижнюю часть руки ужасно покалывало, как будто он прикоснулся к слабому заряду электрического тока. Эти вибрации стали перемещаться вверх по его руке прямо в сердце. Его наручные часы остановились. Кожа на тыльной стороне его руки покраснела, и на ней появилась конфигурация маленьких белых пупырышков. Когда Билл попросил Иисуса Христа исцелить ту умиравшую женщину, вибрации прекратились. В то же мгновение рука Билла обрела нормальный вид. Именно тогда он осознал, что те вибрации исходили из раковой жизни того демона, который изъедал тело пациентки. Теперь же демона не стало. Без малейшего сомнения в разуме Билл провозгласил: “Сэр, не бойтесь, ибо ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ: “Ваша жена будет жить!” ”
Марджи Морган выздоровела настолько быстро, что изумленный врач выписал ее из больницы через несколько дней. Она возвратилась домой совершенно здоровой.
Вести об этом чуде расходились в христианских кругах, побуждая служителей аж из Сент-Луиса, штат Миссури, и Шривпорта, штат Луизиана, писать Биллу письма, в которых они просили его приехать и провести собрания пробуждения в их местностях. Билл уволился со своей работы в Компании коммунального обслуживания Индианы и ушел с должности пастора Скинии Бранхама в Джефферсонвилле, чтобы посвятить все время труду евангелиста.
Он интенсивно путешествовал, проводя исцелительные кампании по всей территории Соединенных Штатов и Канады. Знамение в его руке и чудеса, сопровождавшие это, слились в единое целое, привлекая постоянно увеличивавшиеся массы людей. Всякий раз, когда Билл брал кого-либо за правую руку левой рукой, и если тот человек страдал от заболевания, вызывавшегося микроорганизмами или вирусами, его левая рука краснела и распухала. Он определял любую вирусную или микробную болезнь по конфигурации белых прыщиков, которые появлялись на тыльной стороне его распухшей левой руки. Людям даже не нужно было говорить ему, какая у них болезнь — он это сообщал им, и каждый раз диагноз был безошибочным. После молитвы за больного, если распухшая рука Билла обретала нормальный вид, он знал, что демон был изгнан — человек исцелялся.
На каждом собрании толпились тысячи людей. Они жаждали увидеть это поразительное знамение от Бога, и сотням из них хотелось, чтобы за них была вознесена молитва. Видя эту огромную нужду, Билл беспощадно выжимал из себя все соки, молясь за целую очередь больных в течение трех, четырех, пяти, а иногда и шести часов подряд ночами и месяцами напролет, делая лишь небольшие перерывы. После такого двухлетнего изнурительного труда он пострадал от поражения нервной системы, что заставило его остановить служение на полгода. Когда он решился продолжать служение Господу, он был более мудрым и предусмотрительным.
В 1949 году в его служении появилось второе знамение — в точности, как Ангел и сказал, что это произойдет. Билл проводил молитвенное служение в Реджайне, в канадской провинции Саскачеван. Вперед, в молитвенной очереди, вышла женщина средних лет. Прежде чем Билл взял ее за руку для определения болезни, он увидел ее девочкой в видении; он также увидел, в чем заключалась ее проблема, и узнал, почему она пришла для молитвы. Затем он заглянул в ее будущее — будущее, в котором она выглядела здоровой. С того вечера это второе знамение, различение тайн с помощью видений, затмевало на каждом собрании первое знамение.
Знамение в руке Билла вовсе не исчезло. Он мог использовать его в любое подходящее время. Никак из его разума не выходило событие, произошедшее в 1949 году, при проведении собраний в Калифорнии. Он находился с Медой в гостиничном номере, когда ему позвонил его друг, Поль Маликян, прося об услуге.
— Брат Бранхам, моя жена только что родила ребенка, и она очень больна. Ее врач не может установить, что с ней не в порядке. Можно мне привезти ее, чтобы ты увиделся с ней?
— Конечно, Брат Маликян, — ответил Билл, — но тебе придется привезти ее сегодня. Завтра я отправляюсь в Каталину.
Поль Маликян немедленно привез свою жену. Билл сразу же увидел, что ей сильно нездоровится. Он сказал:
— Сестра Маликян, положи свою руку на мою. Посмотрим, скажет ли нам Господь, что это за болезнь.
Как только ее правая рука прикоснулась к его левой руке, Билл сказал:
— О-о, это воспаление вены в ноге.
— Странно, — сказала она, — мне кажется, что у меня нет в ноге никаких симптомов сгустка крови.
— Вот увидите. Это не что иное, как воспаление вены в ноге. Этот дар никогда не ошибается.
Миссис Маликян посмотрела на тыльную сторону распухшей руки Билла, которая была испещрена крошечными белыми крапинками.
— Удивительно наблюдать такое, Брат Бранхам. Это действует с любой рукой, к которой вы прикасаетесь?
— Нет, — ответил Билл, — это действует только тогда, если со здоровьем человека что- то не в порядке. Посмотрите, что произойдет, когда я возьму за руку мою жену. С ней все в порядке.
Как только Билл убрал свою руку с руки миссис Маликян, тыльная сторона его руки обрела нормальный вид. Меда наклонилась вперед и положила правую руку в левую ладонь своего мужа. Билл пришел в изумление.
— Меда, у тебя женская болезнь. У тебя киста на левом яичнике.
— Я ничего такого не чувствую, — ответила Меда.
— Но у тебя это все-таки есть.
Через два дня миссис Маликян пошла на лечение к своему врачу, и он удалил тромб из ее ноги.
С тех самых пор мысли о кисте, образовавшейся на яичнике Меды, не давали Биллу покоя. Вскоре ему представилась возможность проверить это. 19 марта 1951 года он отвез жену в больницу, так как ей пришло время рожать второго ребенка — Сарру. Как и при рождении первой девочки, Меда родила Сарру через кесарево сечение. Пока ее подготавливали к операции, Билл сказал доктору Диллману:
— Когда вскроете ее, осмотрите левый яичник и удалите ту кисту, если найдете ее.
Позже доктор Диллман сообщил:
— Я не увидел ничего злокачественного в ее яичнике.
С надеждой на самое лучшее, Билл взял правую руку супруги своей левой рукой. К сожалению, он увидел, как его рука распухла и покраснела. Он понял, что киста все еще находится там.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ кочующая туча застлала луг своей тенью. Теперь легкий ветерок, дувший со стороны реки, стал холодным. Дрожа, Меда предложила возвратиться домой.
Билл посмотрел жене в лицо, любуясь ее нежными щеками и ласковыми глазами. Ей было всего лишь 32 года, однако время уже вплело серебряные нити в ее темные волосы. Билл считал, что эта седина появилась из-за ее усилий защищать его от общественности, когда он находился дома. Как глубоко любил он ее! И насколько ужасно было бы лишиться ее, как он лишился своей первой супруги, Хоуп! Господь, несомненно, ни за что бы не позволил такому произойти. Или же позволил бы?
Взяв на руки крошку-Ревекку с ее букетом полевых цветов, Билл отнес ее в машину.
